Ты можешь вырезать и наклеить здесь что-то абстрактное.
Ты наклеила черный маленький треугольник. Хочешь дорисовать что-то? Я вижу у тебя там вырос цветок. Хочешь еще что-то добавить? Знаешь эти цветные бумажки очень похожи на асфальт, усыпанный цветами, которые падают с деревьев. Идешь, а у тебя мозаика под ногами. Красные, желтые, фиолетовые. Причудливой формы.
Ого, какие резкие черные линии. Похоже будто что-то падает. Но не на цветок, да? Вокруг. На цветок тоже? Черного очень много. Ты заштриховала всё. Такие жирные мелки, так бьют по бумаге. Тебе страшно? Страшно это, когда так сжимает, обжигает, такой становишься быстрой-быстрой, дергаешься. Как будто внутри опустелое все. Когда усталая все время, тело тяжелое, хочется спать. Когда сложно дышать. Когда ты как будто замерла и стала невидимой.
Смотри, я взяла два карандаша. Этот белый – это радость. А этот черный – страх. Потому что в моей жизни много радости. И страх тоже есть. Я много рисовала черным, он стал маленьким-маленьким. А у тебя какие карандаши? Не знаешь, что выбрать?
У тебя страх фиолетовый. А радость? Необязательно, можно что-то другое.
Было страшно в России? Хочешь взять новый лист? Будем тогда считать этот рисунок завершенным и законченным. А когда переехала стало спокойнее?
Может ты спать стала лучше или есть. За домик в России? В Израиле? Кто тебе такое сказал? Нет, это не Россия бомбит Израиль. Нет, тоже не кончилась война. Тоже бомбит. Вот у тебя какой был страх в России? У меня злой и привычный. У меня он похож вот на этот мелок с обрывками обертки. А у тебя? За то, что ты против войны или не хочешь идти убивать. Я тебе потом объясню. Злые-злые полицейские. Но другим людям стыдно за эту войну. Нет, совсем нет. Он сидит в каменном домике и всех боится. У тебя голубой лист. Он похож на море и на небо. Ты хочешь нарисовать что-то абстрактное? Нет, здесь армия нас защищает. Это в России не надо в армию, потому что плохо убивать людей. Здесь армия нас защищает. Нет, людей убивать не надо. Просто она нас защищает. Нет, ты права, убивают. Я тебя попросила нарисовать что-то абстрактное, рисуй, пожалуйста. Нет, я и сейчас считаю, что война это плохо.
Хорошо это когда мир, да. Когда нет войны. Это когда можно выходить из дома на улицу. В любое время. Мир, это когда не спишь в одежде. Да, и голой можно. Вообще нет сирен. Тебе как кажется? Точно, не надо бежать босиком по улице, если тапок под кроватью. Нет в бомбоубежище не надо вообще бегать, когда мир. И ты не дергаешься от звуков – мотоциклов, вертолетов. Ты их вообще не замечаешь. Еще когда у двери не стоит рюкзак с документами и водой и не лежит топор. Нет, он не понадобится. Это просто так, чтобы воры не забрались. Нет, воров нет в Израиле. Ну, это только на время войны. Нет, конечно, закончится. Ты отрываешь бумажки от мелков. У тебя мелки под ногтями, соскабливаешь. Ты решила все оторвать, да? Какие они голенькие теперь. Нет, в твой дом не попадут бомбы. И воры не залезут. Твой дом защищает ангел. Не говори только никому про ангела. Ну, а если попадут, выстроим новый. Ты можешь даже боковой частью его рисовать, нажимая так. Мы же уже умеем, мы же сделали это, когда переехали, в смысле, дом. Что ты нарисовала? Это осьминог? Морская звезда? Какая милая. Мне кажется, ей это имя очень подходит. Это водоросли или волны? Мне нравится, что один цвет на другом. Глубокий цвет. Там наверное очень глубоко, где она плавает. Думаю, не долетают. Мне её даже не видно теперь, наверное, она на дне. Нет, мы не можем уехать на время войны. Нет, в Россию нельзя. Смотри здесь еще разноцветная бумага. Что ты хочешь ей вырезать? Домик? Бомбоубежище в ракушке это звучит очень нежно. Ей понравится. Другую звезду? Это её друг? У тебя есть друзья в Израиле? Мои друзья в России. Нет, это не Россия бомбит Израиль. Кто тебе такое сказал? Она бомбит Украину. Нет, тебя не убьют солдаты. Тебя защищают другие солдаты и крепкое-крепкое бомбоубежище. Ты хочешь еще что-то нарисовать? Это черный фломастер. Чёрный как обугленные дома, как большие черные полиэтиленовые мешки, ты вздрагиваешь, это просто скорая помощь, ты хочешь что-то сказать? На юге. Это очень далеко от тебя. Израиль такая большая страна. Буча далеко. Я не кричу. Хорошо, что ты взяла мешочек с карамельками сюда. Нет, нужно еще подождать 10 минут. Ого, получилась дырка в бумаге. И еще. Похоже на звездное небо. Вылези из-под стола, пожалуйста. Мы не дорисовали еще. У тебя болит живот? Рука? Нога? Но там ничего нет. Не надо кричать, я устала от твоего крика. Ты не одна. Я здесь. Я очень сильная. Я совсем не боюсь. Я со всем справлюсь. Я тебя защищу. Ночью ничего не случится. Я не буду спать. Я все узнаю первой, я буду ко всему готова. Сожженные дети. Вспоротые животы. Отрезанные головы. Просто пакуй коробки, отрезай скотч. Это семьям с юга. Тише. Отрезай бинт. З часа операции. О заложнице заботятся, она сама сказала. Мы сделаем выставку, прямо тут, я сейчас повешу. Отрезай скотч. Надо забаррикадировать дверь. Зачем на улицу. Садика пока не будет, каникулы. Омер и Юли уехали. Роми тоже. Нет, Эден тоже улетел. И Талли. Это горит больница. Это попадание в театр. Нет, не надо это рисовать. Надо лечь на землю, обхватить голову руками. Надо бежать, очень быстро и прятаться. Они хотят нас убить. Нет, тебя никто не хочет убить. Просто это их земля. Нет, это твой дом. Нет, на концерт не надо. Надо успеть за 24 часа. Здесь не пропускают на КПП. Очень много людей вышло на улицы. Тихо, молчи, ничего не говори. Надо просто молчать. Писай в пакетик. Только беззвучно. Они не должны нас слышать. Я тебе куплю за это мороженое. Потом. Когда-нибудь. Когда кончится война. Иран набирает добровольцев. Моя дочка в армии, она нас защищает. Этим людям до сих пор никто не позвонил. Им будут льготы как жертвам террора. Им до сих пор никто не позвонил. Им позвонят. Им обязательно помогут. Их детей найдут. Моя дочка вернется. Все вернутся домой. Все оживут. Как Иисус. (Не говори, что я говорила тебе про Иисуса). Все дома построят заново. Все части тела соединятся. Все будет хорошо. Всех беженцев пустят. У всех будет своя земля. Свое государство. Все помирятся. Все извинятся. Всех уволят. Всех осудят. Мы будем танцевать вместе с солдатами. Мы будем есть печеньки. Здесь очень хорошо. Это самое уютное бомбоубежище из всех, что я видела. Смотри какой матрас. А сколько пластиковых стаканчиков. Тут и свет есть, поверни вот так лампочку. Давай здесь поспим сегодня. Не нужно снимать ботинки. Так теплее. И не надо потом надевать, правда здорово. Теперь я понимаю, почему израильтяне ходят дома в обуви. Смотри, сколько рисунков. Знаешь, давай здесь поживем.
Какое самое безопасное место? Самолет. Он же летит очень высоко, над бомбами. Над ним – звезды.
